Имам Шамиль - знаменитый вождь и объединитель горцев Дагестана и Чечни в их борьбе с Россией за независимость. Его пленение сыграло существенную роль в ходе этой борьбы. 7 сентября исполнилось 150 лет с того дня, как Шамиль был взят в плен.
Имам Шамиль родился в селении Гимры около 1797 года (по другим сведениям около 1799 года). Имя, данное ему при рождении, - Али - было изменено его родителями на «Шамиль» еще в детском возрасте . Одаренный блестящими природными способностями, Шамиль слушал лучших в Дагестане преподавателей грамматики, логики и риторики арабского языка и скоро стал считаться выдающимся ученым. Проповеди Кази-муллы (Гази-Мохаммеда), первого проповедника газавата, - священной войны против русских - увлекли Шамиля, который стал сначала его учеником, а потом другом и ярым сторонником. Последователи нового учения, искавшие спасения души и очищения от грехов путем священной войны за веру против русских, назывались мюридами.
Сопровождая своего учителя в его походах, Шамиль в 1832 году был осажден русскими войсками под началом барона Розена в родном ауле Гимры. Шамиль успел, хотя и сильно израненный, пробиться и спастись, Кази-мулла погиб. После смерти Кази-муллы его преемником и имамом стал Гамзат-бек. Шамиль был его главным помощником, собирая войска, добывая материальные средства и командуя экспедициями против русских и врагов имама.
В 1834 году, после убийства Гамзат-бека, Шамиль был провозглашен имамом и в течение 25 лет властвовал над горцами Дагестана и Чечни, успешно борясь против огромных сил России. Шамиль обладал военным талантом, большими организаторскими способностями, выдержкой, настойчивостью, умением выбирать время для удара и помощников для исполнения своих предначертаний. Отличаясь твердой и непреклонной волей, он умел воодушевлять горцев, умел возбуждать их к самопожертвованию и к повиновению его власти.
Созданный им имамат стал, в условиях далеко не мирной жизни Кавказа в те времена, уникальным образованием, своего рода государством в государстве , управлять которым он предпочитал единолично, не считаясь с тем, какими средствами это управление поддерживалось.
В 1840-х годах Шамиль одержал ряд крупных побед над русскими войсками. Однако в 1850‑х годах движение Шамиля пошло на спад . Накануне Крымской войны 1853 - 1856 годов Шамиль в расчете на помощь Великобритании и Турции активизировал свои действия, но потерпел неудачу.
Заключение Парижского мирного договора 1856 года позволило России сосредоточить против Шамиля значительные силы: Кавказский корпус был преобразован в армию (до 200 тысяч человек). Новые главнокомандующие - генерал Николай Муравьев (1854 - 1856) и генерал Александр Барятинский (1856 1860) продолжали сжимать кольцо блокады вокруг имамата. В апреле 1859 года пала резиденция Шамиля - аул Ведено. А к середине июня были подавлены последние очаги сопротивления на территории Чечни.
После того как Чечня была окончательно присоединена к России, война продолжалась еще почти пять лет. Шамиль с 400 мюридами бежал в дагестанский аул Гуниб.
25 августа 1859 года Шамиль вместе с 400 сподвижниками был осажден в Гунибе и 26 августа (по новому стилю - 7 сентября) сдался в плен на почетных для него условиях.
После приема в Петербурге императором ему была отведена для жительства Калуга.
В августе 1866 года в парадной зале Калужского губернского дворянского собрания Шамиль вместе с сыновьями Гази-Магомедом и Магомедом-Шапи принес присягу на верноподданство России . Спустя 3 года Высочайшим Указом Шамиль был возведен в потомственное дворянство.
В 1868 году зная, что Шамиль уже немолод и калужский климат не лучшим образом сказывается на его здоровье, император решил выбрать для него более подходящее место, каковым стал Киев.
В 1870 году Александр II разрешил ему выехать в Мекку , где он и скончался в марте (по другим сведениям в феврале) 1871 года. Похоронен в Медине (ныне Саудовская Аравия).
Памяти имама Дагестана и Чечни Шамиля…
4 февраля исполняется 146 лет с тех пор, как Унцукульский район, Дагестан, весь Кавказ и мусульманский мир потерял выдающегося предводителя, шейха, ученого-богослова, политика, идеала для подражания и национального героя, Имама Шамиля. О том, что личность Шамиля была легендарной, великой, не один десяток лет рассказывают историки, политики, богословы и простые люди. Сегодня, в преддверие этой печальной даты, мы хотим напомнить некоторые моменты из биографии Имама Шамиля, а также рассказать о примерах мужества, героизма, и полной самоотдачи легендарной личности 19 века, и интересных фактах, связанных с его личностью при жизни и после его смерти.
История рождения Али
Имам Шамиль родился июньским днем 1797 года в семье простого рабочего Денгава из селения Гимры Унцукульского района. Отец Денгав Магомед и мать Баху-Меседу были несказанно рады появлению сына, и назвали его Али. Однако с раннего детства ребенок начал часто болеть, был слабым, хилым, и угасал с каждым днем.
По рассказам, однажды гимринцы увидели над домом Денгава большого орла с белоснежными крыльями. Орел кружил над домом, кружил, будто высматривая что-то и вдруг бросился к земле и снова взлетел в небо. Тут все увидели, что добычей орла стала большая змея. Для многих это событие стало своего рода знаком, символом, что жизнь семьи изменится в лучшую сторону. Родители Али решили сменить мальчику имя, как было принято в горах в случаях частых болезней детей. Мальчик получил имя Шамиль.
Шамиль…
С тех пор, как мальчика стали звать Шамиль, он начал крепнуть, и вскоре обогнал своих сверстников по росту, развитию и состоянию здоровья. Он был силен в учебе, спорте, борьбе, стрельбе, скачках. Шамиль очень любил учиться и прилагал все усилия к получению знаний. Воспитание Шамиля было в духе горских обычаев: мальчику прививали уважение к старшим, трудолюбие, смелость, выдержанность. С 6 лет Шамиль читал Коран. Потом учился и другим наукам. Однажды школьный учитель даже вызвал отца Шамиля в школу и сказал, что ему больше нечему учить его сына. Шамиль решил отправиться по соседним аулам в поисках знаний.
В поисках знаний
В путь Шамиль отправился со своим старшим товарищем Гази-Мухаммадом. Им посчастливилось обучаться и общаться с лучшими представителями духовенства того времени: Магомед Ярагский, Джамалудин Казикумухский, Саид Араканский, Гази-Магомед Гимринский, Абдурахман Согратлинский.
Серьезным учением Шамиль занялся в Унцукуле с наставником Джемаль Эддинном, славившимся своей ученостью. К 12 годам он окончил курс грамматики, логики, риторики, арабского языка и начал слушать курсы высшей философии и законоведения. Получение такого образования помогло Шамилю раскрыть свои ораторские способности, развить широкий интеллект и большую нравственную силу.
Вернувшись после долгих поисков знаний, Шамиль и Гази-Мухаммад уже не хотели жить по-прежнему. В них горел огонь справедливости, который призывал изменить уклад жизни горцев, сделав ее достойной. Надо отметить, что в быту Шамиль был очень скромным человеком, тщательно выполнявшим все свои религиозные обязанности.
Помощник Гази-Мухаммада
В 1829 году, на съезде представителей народов Дагестана, Гази-Мухаммаду присваивается почетное звание имама. Шамиль становится его правой рукой во всех делах. Кавказская война к тому времени шла уже полным ходом, поэтому товарищам приходилось решать вопросы обустройства сел в перерывах, между ожесточенными боями.
Всего два года пробыл на своем посту Гази-Мухаммад. В одном из боев, он, Шамиль и несколько мюридов оказываются окруженными в гимринской башне. Сдаваться никто не собирался, но уйти живыми шансов не было никаких. Гази-Мухаммад распахнул ворота башни, выходя к своей смерти от пуль царской армии с гордо поднятой головой.
Шамиль, взобравшись наверх башни, спрыгнул оттуда вниз. Так как башня находилась на небольшом пригорке, ему удалось таким образом перескочить своих врагов, приземляясь уже позади них. Началась погоня. Однако, путем жесткого сопротивления, ему удалось отбиться от своих преследователей.
Обессиленный Шамиль лежал на поляне. Он не верил, что ранения позволят ему выжить, он просто ждал часа смерти. И тут он вновь увидел в небе того же самого орла, который в детстве прилетал к ним во двор. Это вселило надежду и придало сил. Ему удалось добраться до лекаря Абдул-Азиза, который был другом его отца. А встав на ноги, после долгих месяцев лечения, он женится на дочке Абдул-Азиза.
Нелегкий пост имама
После гибели Гази-Мухаммада люди захотели видеть на должности Имама и предводителя именно Шамиля. Однако Шамиль отказался от такого почетного звания, сказав, что пока еще не готов к этому посту. Имамом был избран Гамзат-Бек, которому так же, как и Гази-Мухаммаду, был уготован очень короткий срок правления. Через два года Гамзат-Бек был предательски убит в мечети, куда он пришел на молитву.
В 1834 году в ауле Ашильта, единогласным решением, имамом назначают Шамиля. Имамат, созданный им, был разделен на несколько округов, которые назывались «наибства». В каждом округе был назначен наиб, который строго следил за исполнением всех указаний имама.
При Шамиле был создан Верховный совет, казна, некое подобие армии и военные чины. Шамиль запретил кровную месть и ввел законы и штрафы, о чем раньше здесь никто не мог и подумать. Через шесть лет Шамиля признал имамом и чеченский народ.
Ахульго
Ахульго, ставший сегодня символом примирения, сплочения народов, общей памяти и скорби, в те далекие и сложные годы стал столицей имамата. У его стен произошла одна из самых кровопролитных битв Кавказской войны, унесшая жизни тысячи людей. В 1836 году осада Ахульго царской армией, под командованием генерала Граббе, продолжалась несколько месяцев. Горцы не сдавались. Гибли не только мужчины, но и женщины с детьми. Несмотря на полную блокаду, сдаваться никто не соглашался.
Граббе предложил Шамилю сдаться вместе со своим восьмилетним сыном Джамалуддином, тем самым гарантирируя прекращение осады. Шамиль ответил отказом. Штурм возобновился с новой силой. Уже практически не осталось мужчин, которые могли бы сдерживать атаки. Зная, что Джамалуддину не причинят зла, Шамиль был вынужден отдать своего сына в заложники, спасая оставшихся сельчан. Сам он, с небольшим отрядом, сумел прорваться в соседнюю Чечню.
Встреча с Джамалуддином
Джамалуддин был увезен в Россию и определен в кадетский императорский корпус для сирот. Были у имама еще три сына и две дочери, но все последующие 15 лет его душа болела за ребенка, который воспитывался теперь чужими людьми. Случай помог Шамилю снова увидеть своего ребенка. Его отряд захватил поместье армянского князя Чавчавадзе, пленив княгиню и ее сестру. Княгинь было решено обменять на сына Шамиля. Пока ожидался ответ от царя Николая Первого, их поселили в доме Шамиля. Позже, графиня Чавчавадзе отзывалась о Шамиле, как об образованном и обаятельном человеке.
Джемал-Эддин Шамиль – так звали Джамалуддина русские, к этому времени уже имел звание корнета, был доволен своей службой и любил Россию. Перед возвращением на Родину, он был приглашен во дворец, где Николай Первый просил его передать отцу, что он хочет мира.
Отвыкший от горного климата и горской жизни, 26-летний Джамалуддин заболел чахоткой и умер, до последнего дня прося отца примириться с Россией.
Жены имама Шамиля
В 1840 году Шамиль женится во второй раз. Его избранницей становится дочь зажиточного купца из Моздока Анна Улуханова, попавшая в плен к горскому отряду. Однако, полюбив имама всей душой, она согласилась принять ислам и стать женой Шамиля. До конца жизни Шамиль был влюблен в свою Анну, которая оставалась всегда любящей и преданной супругой, взяла себе мусульманское имя Шуайнат и родила ему пятерых детей. В некоторых источниках упоминаются имена гимринок Хадисат, которая являлась первой женой Шамиля. И Патимат, на которой Имам женился после развода с Хадисат. Как упоминают другие источники, именно Патимат родила ему троих сыновей Джамалудина, Газимагомеда и Магомедшафи и двух дочерей Написат и Патимат. А любимая жена Шуайнат родила единственную дочь Сапият, которая скончалась в возрасте 17 лет в Аравии.
Также упоминаются имена других жен Имама. Джавгарат, которая погибла при штурме Ахульго с сыном Саидом на руках. Заидат – дочь Казикумухского шейха Джамалудина, родившая двух дочерей Нажабат, Баху-Меседу и сына Магомедкамиля. Упоминается в источниках и имя кистинки Аминат, которой Имам дал развод незадолго до окончания войны, по причине отсутствия детей.
Почетный пленник
После вступления на престол императора Александра Второго Кавказская война начала свою завершающую фазу. Князем Барятинским, который был другом детства нового царя, подкупались самые ключевые фигуры на Кавказе. Это и сломило имамат Шамиля. Процветала разрозненность и повсеместное предательство имама.
Шамиль рассчитывал продержаться на вершине горы Гуниб, отбиваясь от царских отрядов. Но силы были не равны. Чтобы спасти тех, кто остался, и принимая предложение о заключении перемирия, Шамиль принимает решение сдаться.
25 августа 1859 года произошла историческая встреча имама с князем Барятинским у подножия Гуниба. Барятинский встретил Шамиля, ничем не задев его достоинство, а наоборот, проявив все возможное уважение. А уже в середине сентября Александр Второй встретился с Шамилем и даже вручил ему золотую саблю, поблагодарив его за сделанный шаг к созданию мира.
Мир с Россией
Шамиль побывал в нескольких российских городах, не переставая удивляться красоте и величию России. А особенно он поражался тому, как его встречают люди. Он считал, что они обязаны его ненавидеть, но его встречали везде как героя, называя Кавказским Наполеоном.
Поселили Шамиля в Калуге. Ему с семьей был выделен красивый трехэтажный дом. Шамиль часто выезжал, знакомился с бытом людей, посещал госпитали, где лежали раненые солдаты царской армии, следил за театральной жизнью. Словом, это не была жизнь пленника, это была жизнь почетного гостя.
В 1861 году Шамиль обращается к императору с просьбой о поездке к мусульманским святыням в Мекку. Пригласив Шамиля и его старшего сына Гази-Магомеда в Царское село, Александр пообещал отпустить его, но только позже. Пока, он считал это нецелесообразным, так как в горах еще не все было замирено.
Сын Шамиля Магомед-Шапи поступил на службу к Александру в Кавказский эскадрон. Третья жена Шамиля Загидат подарила имаму сына Магомеда-Камиля уже в Калуге. Здесь же, Шамиль принимает присягу на верность императору.
Годы брали свое, Калужский климат перестал подходить имаму, и было принято решение о переезде в Киев. Перед отъездом, Шамиль сходил на кладбище, попрощаться с семнадцатью родственными могилами, которые он оставлял здесь.
Сидя на берегу Днепра в Киеве, Шамиль понимал, что настало время отправляться в свой последний поход. Он снова попросил императора о поездке в Мекку, обещая, что сыновья его останутся. И вот, разрешение было получено. 16 февраля 1869 года Александр Второй дает свое согласие. Сбылась самая заветная мечта имама Шамиля.
Смерть имама
Скончался имам Шамиль 4 февраля 1871 года, после завершения своего паломничества, в Медине. Там же он и был похоронен на кладбище Аль-Бакия, где покоятся еще очень многие досточтимые люди мусульманского мира.
В 2007 году были раскрыты некоторые интересные факты из последних мгновений жизни имама. На 137-й годовщине смерти имама, на вечере памяти было зачитано письмо Абдурахмана Ат-Телетль, ставшего свидетелем смерти Шамиля. В письме сообщается:
«…В Мекку к нему [Шамилю] пришли большие алимы, мударисы, имамы, проповедники, шейхи. Они пришли к нему в качестве паломников, чтобы увидеть его лицо. Эмир Мекки издал указ, чтобы его почитали. Однажды, когда имам возвращался с вечернего намаза, у ворот, именуемых Бабу-Али, встретился с ним пророк Хизри (мир ему). Иногда, чтобы люди не узнавали его [имама], когда шел на намаз, он переодевался. О его встрече с пророком Хизри (мир ему) ведомо Мухаммад-Амину из Гонода (бывший наиб Шамиля). Когда увидел купол мечети Пророка (мир ему и благословение) (имеется ввиду мазар на могиле в форме купола), имам помолился: «Всевышний Аллах, Ты меня соседом этого Твоего Пророка [Мухаммада] умертви». Много раз ходил имам на могилу Пророка (мир ему и благословение). К нему он обращался: «Пророк Аллаха, если Ты доволен мною, сделай так, чтобы я увидел Твое лицо». В один прекрасный день, когда он так сидел возле могилы Пророка (мир ему и благословение), ему явился Пророк (мир ему и благословение). Оттуда имам возвратился домой дрожащим. После этого его тело стало слабеть. Он умер влюбленным в Аллаха. В это время в Медине жил шейх по имени Сайгид Хусейн. Имам умер, положив голову на его колени. Имам Шамиль был человеком достигшим больших уровней в познании Всевышнего. В тот день, когда он умер, проявилось его чудотворство. В момент, когда его тело опускали в могилу на кладбище Бакия, он заговорил: «Ты будь садом, оберегающим меня, не дающим мне скучать». На похороны имама Шамиля пришли большие алимы и другие известные люди города Медины. И джаназа-намаз (погребальный намаз) совершили в Равза, в мечети Пророка (мир ему и благословение). Много людей оплакивало его. Женщины, дети, поднявшись на крыши домов, провожали имама, говорили, что смерть эмира людей газавата большая беда. Перед тем, как отнести тело на кладбище, собралось много народу. Было много желающих, готовых отнести тело Шамиля на кладбище Бакия, ибо от этого хотели получить воздаяние Аллаха. И я есть Абдурахман из Телетля. 1871 год»
Исторические выводы
История Имама Шамиля лишний раз подтверждает то, что никогда не поздно переосмыслить свои взгляды и найти общий язык даже с самым сильным противником. Шамиль, воевавших с царской армией долгие годы, все-таки выбрал путь примирения и призывал всех потомков жить в мире с Россией. Мемориальный комплекс «Ахульго» был задуман именно с целью увековечивания такого примирения. Ахульго – символ общей памяти и скорби, общей исторической судьбы и общего будущего.
P . S . История нужна нам для того, чтобы делать выводы и никогда не повторять ошибок прошлого. Чтобы учиться у достойных, мудрых и самых лучших сынов и дочерей прошлых лет. Пусть никогда не будет войн, кровопролитий, раздоров и разногласий. Пусть нигде на земле не страдают, не гибнут мирные, простые, ни в чем неповинные люди. Мира во всем мире. Амин!
Кавказской войне
Нравственные уроки кавказской войны
Рассказывают, Однажды царь спросил Шамиля : " Если бы ты знал, что моя страна такая огромная и сильная, ты воевал бы против нее 25 лет?" Шамиль ответил ему таким же вопросом: "А если бы Вы знали, что Вы воюете с таким маленьким народом, с такай маленькой страной, Вы воевали бы 25 лет?"
В 1997 году народы праздновали 200-летие со дня рождения имама Дагестана и Чечни Шамиля. И трудно представить себе историческую личность, образ которой так часто низвергался бы и возносился, как образ этого великого человека и гражданина. Равнодушным он никого не оставил. Такова энергетическая природа личности Шамиля. Но времена меняются, с их высоты более отчетливо просматривается то, что нельзя было увидеть раньше. Нельзя жить только прошлым и его оценками. Героизм имама Шамиля, его образ священны для горцев, ибо он, будучи представителем малочисленных народов, продемонстрировал всему миру высокий пример защиты национального достоинства. Однозначно одно: он не был врагом России. Он был лишь патриотом Дагестана, Чечни, Кавказа в целом, а впоследствии - верноподданным и другом России.
Многие видные военные и политические деятели России выступали против покорения Кавказа силой оружия. Это были сторонники торгово-экономического и культурного влияния на Кавказе. Даже генералы не были единодушны в оценке политики царского самодержавия на Кавказе. Генерал-фельдмаршал Милютин, в частности, говорил, что надо совершенно изменить образ действия русских на Кавказе: не применять насилие, не посягать на обычаи и образ жизни, а убедить горцев, что Россия тем могущественна и велика, что спокойствие и благо края суть единственная цель ее устремлений. В одной из своих статей он писал о вреде применения оружия, предлагал строить взаимоотношения на базе экономического и культурного общения. Особенно подчеркивалась при этом культурная самобытность народов Кавказа. Известный публицист Ясин-Иванов, как и многие другие просветители, выступал за культурно-экономическое сближение горцев с русскими на Кавказе. И таких примеров много. Во времена Шамиля война с горцами оценивалась многими в России как вредное и тяжелое бремя для русского народа.
Может быть, трагедия имама Шамиля, причина неадекватности его образа в истории состоит в том, что он был представителем малочисленных народов? Или в том, что судьбой ему предначертано было воевать именно с Россией, а не с Турцией или еще с кем-то? В этом случае его имя в нынешней России, в нашем общем Отечестве, понятно, звучало бы по-другому. Во всяком случае это одна из причин противоречивых оценок его борьбы.
Те, кто пренебрежительно относятся к личности Шамиля, его образу и борьбе, видимо, не всегда руководствуются истиной. Приведу такое известное высказывание: "Если мы сами рабы, для нас не может быть героев". Думаю, именно в этом природа подобных фальсификаций. Есть люди, которые желают представить дело таким образом, будто имам Шамиль - олицетворение дикого, фанатичного и кровожадного народа, жаждавшего крови русских солдат. Об этом говорили многие, начиная с тех, кто находился в постоянном шовинистическом угаре ненависти к другим народам во времена имперской России, и кончая советскими ненавистниками народов типа Берии и Багирова. Я не говорю уже о современных горе-ученых и писателях вроде Виноградова и Пикуля, которые тенденциозно, а порой и оскорбительно характеризовали горцев, имама Шамиля. Подобные оценки, к великому сожалению, имеют хождение до сегодняшнего дня. Тем самым реанимируются поверхностно- однобокие представления о Кавказской войне . Нельзя не видеть и однозначной идеализации образа горцев, имама Шамиля и некоторыми выходцами из Кавказа - журналистами, писателями, псевдоучеными. Посылка такая: имам Шамиль - национальный герой, а у героев, как известно, недостатков не бывает.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Имам Шамиль был человеком. И этим все сказано.
Для прогрессивных мыслителей, военных и общественных деятелей России и многих других стран имам Шамиль, освободительная борьба горцев Кавказа однозначно и ясно раскрыли самобытную красоту и богатство культуры народов Кавказа. А. Пушкин, Михаил Юрьевич Лермонтов , Лев Николаевич Толстой , Александр Бестужев Марлинский и многие другие великие сыны России, которые были на Кавказской войне, выражали свое восхищение имамом Шамилем и горцами Кавказа. Они называли воюющий с Россией Кавказ страной любви в отличие от тех "патриотов", которые представляют даже сегодня Кавказ как "страну ненависти" и тем самым толкают сынов различных национальностей России в пучину новых войн. Так восхищаться противником, с которым пришлось воевать, могли только люди, которые олицетворяли духовное величие России, ее высокую нравственность. Нравственный урок Кавказской войны должен быть один - мы воевали, чтобы жить в мире и братстве. В этом - высшая правда.
Рассказывают. Будучи в плену у царя, Шамиль держался достойно. Показывая ему царский дворец, спросили: “Видел ли ты в горах такую красоту и такой высокий потолок?” На это Шамиль ответил: “Над моими горами потолок еще выше и красивее - родное небо”.
Не стану приводить слова известных деятелей многих стран, восхищавшихся Шамилем. Позволю себе лишь еще раз обратиться к воспоминаниям графини Чичаговой: "Знакомство с этой симпатичной и замечательной личностью оставило во мне навсегда самое приятное впечатление. Жизнь этого героя, так храбро и стойко выдерживавшего двадцатипятилетнюю войну с могущественной Россией, полна изумительных эпизодов отчаянной храбрости, тяжких испытаний и лишений. Одаренный гениальным умом, он управлял своим народом не только с беспощадной строгостью, которую он считал необходимой, но имел сильное нравственное влияние на него, служа ему примером безукоризненной честности и строгой нравственности. Его подданные боялись его, страшились его гнева, но веровали в его непреклонную силу воли; удивлялись его мужеству, его обширному уму. В газетных статьях о Дагестане Шамиля признавали за гения мусульманского мира, называли его человеком добродушным, справедливым, щедрым на милостыни, бескорыстным до незнания счета деньгам, чуждым хитрости!"
Это русская женщина оценивает человека, сражавшегося против российских войск. Рядом с такими оценками всякого рода измышления и оскорбления в адрес имама Шамиля выглядят жалко и неубедительно. И в наше время экологических и нравственных катастроф крайне важно сохранить ледниковую чистоту и родниковое начало национального достоинства. Это относится и к Дагестану, и к Чечне, ко всему Кавказу и России. И лучшим стимулом может послужить образ такого человека, как Шамиль, который стал частью не только кавказской, но и российской истории. Нравственный урок Кавказской войны в том. чтобы не использовать войну для унижения и оскорбления человека и народа.
Как мужественный и мудрый человек, имам Шамиль осознал гибельность дальнейшего продолжения войны для своего народа, смог на последнем этапе принять решение о ее окончании. Имам Шамиль не был националистом или сепаратистом в современном понимании этих слов. Он защищал свой народ, самостоятельное государство, честь и достоинство народов Кавказа, воевал против оскорбительного бесчинства царской военной администрации. Тогда Дагестан формально, да и фактически, еще не находился в составе России.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Нынешняя Россия, к сожалению, недостаточно знает Кавказ, плохо знает имама Шамиля.
Конфликты возникают от незнания, от неприятия друг друга. Имам Шамиль - не просто воин, а крупный государственный деятель и мыслитель своего времени. Для горцев, дагестанцев имам Шамиль - это Александр Невский, Сергий Радонежский, Минин, Пожарский, Кутузов и Петр Первый . При этом мы, дагестанцы, во всяком случае те, кого знаю я, с величайшим уважением относимся к великим людям России, знаем и чтим их. Соответственно и дагестанцы вправе ожидать такого же отношения к их свободолюбивым предкам. Надо все уравновешивать, негоже низвергать истинных героев и восхвалять героев ложных. Именно так следует учиться смотреть на лидеров других народов и государств. Оскорбительные сравнения и нападки недостойных и невежественных людей на имама Шамиля крайне негативно воспринимаются на Кавказе, и особенно в Дагестане. Отвергая Шамиля, мы тем самым усиливаем негативный потенциал тех, кто хочет вражды между братскими народами России.
Составитель проекта об "успокоении дагестанских племен" Николай Бирон писал: "Надо признаться, что Шамиль есть величайший гений, какого когда-либо производил Кавказ". И гениальность эта заключалась не только и не столько в его полководческих успехах, которые позволили ему четверть века при ограниченных ресурсах противостоять одной из самых сильных в мире армий, сколько в его широчайшей реформаторской деятельности, затрагивающей все стороны дагестанского общества . Эпоха Шамиля - яркая страница государственного строительства Дагестана, качественно нового уровня цивилизационного развития на Кавказе. Шамиль своей борьбой, своей жизнью не оттолкнул Дагестан от России, а приблизил его к ней.
Шамиль, создавая государство горцев - имамат , в своей борьбе руководствовался Кораном и хадисами пророка, которые применял с учетом национальных особенностей Дагестана, с учетом исторических задач, стоящих перед его народом, перед его родиной, а не из чувства фанатизма. Он в своей борьбе решал в большей степени важнейшие социально-политические задачи. Борьба с российским самодержавием лишь мешала ему в этом.
Можно с сожалением отметить, что навязанная горцам Кавказа жесточайшая война не дала возможности в полной мере воплотить идеи государственного строительства, которые разрабатывал и внедрял имам Шамиль в самые тяжелые годы. Он хотел создать единое дагестанское государство . Если Россия регулировала бы свои отношения демократическим путем, то она получила бы в подданство достаточно дружественное государство. Думаю, что государства, где феодальная власть была бы фактически уничтожена, на Востоке еще не было. Да вряд ли это было возможно тогда и в Дагестане. Но реальные процессы к этому вели, хотя исторические условия еще не сложились. И Шамиль был во главе этих процессов.
Рассказывают. При встрече Шамиля с российским императором тот сказал ему: "Как же ты мог воевать против такой огромной страны в течение 25 лет?" На это Шамиль ответил: "Я всегда спал на пуховой постели, ел только мед и масло и через каждый месяц брал новый конец одеяла". Удивленному императору, что такое мог себе позволить дикий горец во время войны, Шамиль пояснил: "Я всегда ложился спать смертельно усталым, поэтому, хоть я и спал на земле, положив под голову камень, мне казалось, что я лежу на пуховой постели. Ел я, только сильно проголодавшись, когда любая пища казалась мне медом. Только соскучившись, шел я в комнату жены, и она мне казалась невестой. Только очень усталый и измученный садился я на коня. И любой конь был для меня мягок, как покрытое одеялом сиденье".
Имам был одновременно политическим, военным и духовным вождем. Он беспощадно ломал многие патриархально-феодальные традиции обустройства жизни дагестанского общества, старался возрождать на основе шариата наиболее ценные, традиционные атрибуты горской демократии и права. Он строил свое законодательство на принципе абсолютной свободы и равноправия людей, равенства всех перед законом и Аллахом. Он не только создал государство Имамат в Дагестане и в Чечне , но и стремился к государственному объединению всех народов Кавказа. При этом, объединяя многие народы и племена в своем государстве, Шамилю удавалось наладить между ними нормальные отношения. Имам Шамиль жестко пресекал случаи межнациональных распрей и конфликтов. Он любил говорить, что на Кавказе есть разные языки, но нет разных народов: мы все горцы, дочери и сыны этих вершин, говорил он.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Царское самодержавие навязывало свои порядки взаимодействия культур, языков и традиций народов Кавказа, противопоставляя их по национальному и религиозному признакам.. В военно-политических целях использовалось казачество. В основном это были в прошлом беглые крестьяне, впитавшие в себя дух свободы и воинственности Кавказа. Исторически казаки постепенно входили в жизнь горцев, налаживалась определенная система их взаимоотношений в хозяйственной и культурной жизни . Но при этом царское самодержавие с активизацией своей политики на Кавказе стало постоянно стравливать казаков и горцев, придавая первым изначально несвойственные им полицейско- карательные функции.
Подчеркиваю, что ядро казачества сформировалось на юге России еще до прихода сюда царского военно-политического режима. Казаки и горцы нашли приемлемые формы взаимодействия и хозяйствования. После упразднения на Кавказе должности военного наместника постепенно стали создаваться новые военно-административные управленческие традиции. В Петербурге был издан указ об учреждении управления Кубанской и Терской областями и Черноморским округом. Этот указ от 21 марта 1888 года был направлен на то, чтобы усилить военно-административное управление краем, и главной задачей было "восстановление у казаков боевого духа и военных привычек". В канун XXI века в России опять кто- то хочет этим заняться. И как здесь не сказать: люди, остерегайтесь ступать на уже пройденную однажды трагическую тропу.
Казаки действительно занимались хозяйством, принесли много нового в жизнь Кавказа, стали налаживать сотрудничество с местным населением. Но это было невыгодно для военной администрации на Кавказе, и власти начали постепенно отменять возникшие там элементы гражданского самоуправления. Их и надо восстанавливать сегодня, а не возрождать "боевой дух и военные привычки". В то время управление горцами было передано в подчинение военного министерства и установлено военное казачье управление во главе с наказными атаманами и начальниками областей. Соответственно создавались разные условия для жизнедеятельности на Кавказе казаков и горцев, христиан и мусульман. Все управление было передано в руки казачьих атаманов, которым были предоставлены широкие привилегии. Привилегии зачастую оскорбительные, в том числе для самих казаков, противоречащие сути созидательных, культурных традиций казачества, содержащие опасный конфликтный потенциал. Надо тем не менее понять, что это были методы другой эпохи, другого государства. Ныне казакам необходимо вернуть свою самобытность и полную защйту, где бы они ни проживали. Казаки и горцы давно побратались, и не надо их вновь сталкивать. Трагедии в Чечне одинаково будоражат горцев и казаков. И после этого понятно, что казаки и горцы ищут шанс самосохранения, защиты. Но лучшая защита - жить, объединясь друг с другом в понимании и сотрудничестве.
Шамиль жил в условиях военного времени и был вынужден формировать весьма жесткую структуру власти, но вместе с тем он сохранял структуру гражданского общества. Исполнительная и судебная власть, административное деление и управление были достаточно эффективными. Наибов, судей (кадиев) и других лиц имам назначал, руководствуясь исключительно их моральными, деловыми качествами. Он всячески поощрял развитие промышленности и торговли, построил эффективную централизованную финансово-налоговую систему. Систематически собирались съезды алимов - ученых и религиозных авторитетов, на которых решались наиболее важные военные и государственные вопросы. Совет (диван-хана) при Шамиле собирался ежедневно, кроме пятницы. Заседание Совета проходило весьма демократично. Он утверждал указы (низамы), положения, регламентирующие все стороны жизни имамата. Имамат стал уникальным государственным образованием на Кавказе и в целом на Востоке. Были даже министерства по науке, по делам христиан и веротерпимости. Религия и политика, шариат и закон тут переплетались теснейшим образом. И нельзя забывать, что все это делалось в обстановке постоянно ведущейся войны.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Первейшей функцией государства было управление сообществом народов, исходя из принципов свободы, равенства и справедливости. Насущные вопросы жизни общества решались на джамаатах демократическим путем. Для решения самых сложных вопросов созывался съезд представителей всех народов имамата. Но сохранялось жесткое единоначалие под руководством имама.
Свою "блистательную эпоху" (Н. Добролюбов) военных побед имам Шамиль обеспечивал хорошо организованной армией, которая состояла из пехоты, конницы и артиллерии. Артиллерия главным образом собиралась из трофеев, а потом с помощью русских перебежчиков было налажено собственное производство пушек. Армия в лучшие годы достигала до 50 тысяч человек и, конечно, тяжелым бременем ложилась на плечи и без того бедно живущих горцев. В армии были знаки отличия и целая система наград. Проявившему трусость пришивался особый знак на рукава или спину. И снимали его только после проявления храбрости. Все военные операции имам Шамиль проводил на основе тщательной подготовки и разведывательных данных.
Во многих частях Кавказа были наибы Шамиля. Назначая наиба, Шамиль наставлял: порядок и законность начинаются с себя и своих близких, а потом уже их нужно требовать от других людей. Ничто так не развращает народ, как бесконтрольная и безответственная власть. Шамиль подбирал своих наибов по принципу честности и неподкупности, хотя найти таких людей было непросто. "Человек не может править другими людьми, если не превосходит их мужеством, знаниями и нравственностью",- любил повторять Шамиль. Таковы были его требования к себе и другим.
Основные моменты жизнедеятельности человека и почти все правоотношения в государстве Шамиля строились на основе норм шариата. Надо отметить, что законы шариата составляют конституционно-правовую основу некоторых современных государств, но они сильно адаптированы к современности. Поэтому, видимо, они не мешают их цивилизованному, культурному и научно-техническому развитию. Более того, путем органичного единства духовно-нравственная жизнь ряда таких сообществ на порядок выше, чем во многих других государствах. Сегодня, конечно, находясь в одном правовом пространстве с Российской Федерацией, невозможно однозначно руководствоваться нормами шариата, но местное нормотворчество возможно. В большей степени они должны быть нравственными нормами, а не законом. Шамиль вовсе не относился догматически к нормам шариата, а применял их, учитывая широкую базу обычного права горцев, задачи того периода дагестанского общества.
Добролюбов и другие русские революционеры-демократы выступали за доброжелательные, добрососедские отношения со всеми народами Кавказа. Добролюбов подчеркивал, что все те, кто не умеет отделить русское правительство от русского народа, ничего не понимают. Он подвергал резкой критике всеху кто именовал горцев хищниками, изуверами, необузданными фанатиками. Он говорил: "Возникновение движения - это не выражение вражды между мусульманами и христианами, а действия отдельных узурпаторов". Статья Добролюбова "О значении наших последних подвигов на Кавказе" убедительно доказывала, что движение горцев возникло прежде всего на местной социально- экономической и политической почве, подчеркивала, что не русский народ, а самодержавие осуществляет на Кавказе насилие. Добролюбов говорил о необходимости гуманного и справедливого управления делами других народов. Он выражал братскую поддержку нерусским народам, которые не хотели порвать с Россией, дорожили дружбой, говорил о необходимости объединения в одном едином государстве русских и нерусских, близких по духу, воспринимал настоящий патриотизм как проявление любви к человечеству, которая исключает неприязненное отношение к отдельным народностям. Чернышевский также выражал симпатии горцам, однако осуждал жестокости, которые допускал Шамиль в Дагестане и Чечне.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Известно, что российские феодалы потратили более 150 лет на внедрение в России крепостничества. Свободолюбивый дух русского народа велик. И вот почему такое сочувствие русских к борьбе горцев. Свободные крестьяне-уздени были вынуждены резко протестовать, когда чиновники царской военной администрации стали относиться к ним как к крепостным в России. Целые джамааты выражали свое недовольство, а местные феодалы истолковывали это как выступления против русских и вместе с царской военной администрацией жестоко усмиряли горцев. Все это провоцировало горцев оказывать местным феодалам и военным достойное, организованное сопротивление.
Для свободного горца призыв к газавату был понятнее, чем репрессивные директивы Ермолова .
Честь и достоинство даже самый простой крестьянин ставил в горах выше своей жизни. Прекрасно чувствуя настроения людей, Гази-Магомеду и Шамилю пришлось прежде всего бороться против своих ханов и феодалов, пересмотреть ханские порядки, когда подчиненный снимал шапку перед начальством. В горах "устроилось совершенное равенство" (Р. Фадеев). От Шамиля бежали в свое время Ахмед- хан Мехтулинский, Эрпелинский правитель Уллубий, беки Казикумухского ханства, шам- хал Тарковский и многие другие феодалы. Им удавалось вернуться в свои владения только вместе с царскими войсками. Возвращаясь, они возобновляли поборы, взятки, похищение девушек, издевательства и т. д. Война всегда развращает часть народа.
Именно к этой части Шамиль был жесток. Но он был жесток к бездельникам, бандитам, предателям и трусам. Грузины рассказывают, что Шамиль однажды сказал в адрес предателя: "Ты знаешь, что тебя ожидает?" - "Нет", - ответил тот. "От меня - смерть, от Аллаха - ад, от мусульман - презрение".
При всех недостатках, жестокостях важно понять самое существенное: в государстве имама Шамиля горец провозглашался свободным человеком. Тут были отменены многие феодальные подати и повинности, что было привлекательным для народа. Шамиль отменил рабство. Социальная политика и свобода личности в имамате Шамиля были на порядок более прогрессивными, чем это было в России и ряде феодальных владений Кавказа. Многие исследователи пишут о тяжелом положении горцев в имамате Шамиля. Они будто забывают, что шла жесточайшая война. Многие горские семьи оказались на грани голодной смерти. Да и сам Шамиль не благоденствовал, не строил дворцов. Он сказал, что вынужден был прекратить войну, потому что горцы стали есть траву. За 25 лет борьбы Шамиль предпринял много шагов, чтобы достойно завершить неравную и кровопролитную битву. Он завершил ее, по сути, пожертвовав многими своими принципами во имя спасения своего народа. Таковы исторические реалии.
Особое место в раскрытии психологии этой войны, характера горцев принадлежит Льву Николаевичу Толстому. Он - за добровольные, добрососедские отношения и дружбу между русским и кавказскими народами. "Не знаю - писал Толстой, - является ли Кавказ страной вдохновения, но он, несомненно, страна любви". В своем дневнике 1854 года Л. Н. Толстой оставил такую запись: "Я начинаю любить Кавказ хотя и посмертной, но сильной любовью". Толстой показал сложные взаимоотношения между Шамилем и Хаджи-Муратом , между Шамилем и Николаем I. Простой солдат Прокопенко говорит: "Горцы - самый геройский народ. Да и то треба сказать: он свою ридну землю, свое ридне гниздечко оберегав. Якщо по правди сказаты, то его тут правда була, не наша". Казаки, писал Толстой, борются, но вместе с тем уважают горцев и хотят наладить с ними добрососедские отношения.
Таков еще один урок этой войны. И эти уроки нужны для мира и добра. В сегодняшнем и вечно едином Отечестве, в котором Дагестан занимает и должен занимать достойное место.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Война шла по своим законам, но и жизнь не прекращалась. Мирных русских не встречали как врагов. Рассказывают, что, когда пришла пора солдатам оставлять после зимних квартир селение, горцы провожали их более пяти верст, везли хлеб, мед, молоко и с истинным сожалением расставались с русскими. Так что была не только вражда, было и взаимопонимание в тех случаях, когда русские солдаты вели себя уважительно к местным жителям.
В 1857 году Шамиль писал французскому послу в Стамбуле: "Ученые и почетные лица просили меня обратиться к державам с ходатайством, чтобы во имя человечности они положили конец этим беспримерным в истории жестокостям... мы находимся на исходе сил... у нас нет оружия, ни всего необходимого для продолжения войны ". Только величайший талант и государственная мудрость имама Шамиля позволили ему долгие годы оказывать достойное сопротивление. Главным образом он опирался на поддержку народов Дагестана и Чечни. Шамиль стремился консолидировать Кавказ, напомнить своим соседям и братьям об общности судьбы, обычаев и традиций, о достоинстве сынов гор Кавказа. Главнокомандующий генерал Нейд- гардт докладывал военному министру в Санкт- Петербург о том, что "весь Дагестан принимает живое участие в успехах Шамиля". Феодалы старались помогать своим новым хозяевам и создали отряды из "мирных" горцев для борьбы с Шамилем . Но нередко милиционеры из этих отрядов тут же переходили на сторону имама. Симпатизировали ему кабардинцы, адыги, хотя около 200 кабардинских феодалов и получили награды "За отличие в военных действиях против Шамиля".
Обращаясь к черкесам, имам писал в 1845 году: "Не бойтесь, не унывайте, ибо вы высоко еще стоите. Не склоняйтесь на богатства, которым враги владеют, и не давайте веры тем отступникам среди вас, которые предпочитают неверных своим братьям правоверным из опасения, чтобы вас не постигла жалкая участь!" Но Кавказ не был един. Многое разобщало этот край. И соответственно мешало и царской администрации налаживать диалог с мелкими правителями.
Нередко репрессивные методы политических режимов просто называли "усмирением", а горцев - "шайкой разбойников", "извергами", "бандой необузданных варваров". Причину войны видели в "привычке горцев жить войною". Выступали с подстрекательскими проповедями вроде "упорного варварства" кавказцев.
Эти благоглупости эксплуатируются по сей день теми, кто не в состоянии понять, что культура России, ее великая доброжелательность - антиподы завоевательским амбициям рьяных политиков и генералов.
Нам нужен мир для созидания единого Отечества. И главный исторический урок всей этой войны только в стремлении сделать все для укрепления единого Отечества, а не в желании сохранить "набеговое производство", которое осуществлялось ими.
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
Горцы создавали веками вовсе не "набеговое производство", а высочайшую культуру металлургии, ремесленничества, производства зерна и развития животноводства. Чтобы понять все это, надо прочитать не только генерала Ермолова , но и Карамзина, Соловьева, Услара, Крачковского и Вавилова, побывать в горах и пройтись по тамошним тропинкам, пообщаться с людьми, посмотреть на их натруженные руки, уникальные террасы земледелия, сады и огороды на склонах гор.
Во время Великой Отечественной войны имя Шамиля звучало патриотически. Была даже танковая колонна "Шамиль". Но закончилась война, и уже в 1947 году некий ученый Аджимян X. Т. выступает со статьей "Об исторической сущности кавказского мюридизма". В очередной раз реанимировался старый тезис колонизаторов о том, что не царское самодержавие, а горцы с помощью Турции и Англии инспирировали войну. Была развернута кампания с целью доказать, что движение горцев было реакционным. Шамиль и Дагестан обвиняются в том, что их сопротивление ослабляло Россию. Аргумент достаточно смешной и одновременно грустный.
В подкрепление подобных "идей" в 1953 году в Тбилиси был составлен и издан специальный сборник "Шамиль - ставленник султанской Турции и английских колонизаторов". Вот так, однозначно.
В книгах подобного рода исподволь разжигается межнациональная рознь. Древнейшие народы с великими культурными и нравственными традициями, создавшие тысячелетие тому назад свою государственность и развитые формы горской демократии, представлены в таких "исследованиях " как народы, веками пребывавшие в состоянии полной анархии, вольности, как "человеческое стадо ", которое при цивилизованном нашествии войск царского самодержавия было поставлено под неусыпный надзор "пастухов-мюридов " с их верховным вождем....
Скажем словами Монтеня: "Ложь - это удел рабов, а свободные люди должны говорить правду ". Ложь обычно процветает там, где есть для нее почва, а это, как правило, антинародный режим. И убеждаешься: в интересах русских и кавказцев надо чаще говорить и писать правду о Шамиле и шамилевской эпохе Кавказа. Правда, какой бы горькой она ни была, не может оскорбить память предков, если даже они когда-то воевали друг против друга. Оскорбляют память те, кто продолжают войну после мира.
Народно-освободительная борьба горцев под руководством Шамиля требует очень внимательного анализа, учитывающего все аспекты сложнейших по своей сути историко-политиче- ских реалий. Это важно, чтобы снова и снова не впадать в крайности, способные и впредь искажать или мифологизировать образ Шамиля, горцев и всей сложнейшей в своем переплетении проблематики Кавказской войны. В связи с этим, по нашему мнению, прежде всего следует учитывать:
социально-экономический и социально-этнический аспекты исторической жизнедеятельности народов Дагестана вплоть до XIX века;
самобытность, обустройство и историческое единство народов внутри Дагестана, традиции их взаимоотношений друг с другом, ориентации и идеалы;
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
естественный процесс включения Дагестана, всего Кавказа в российское подданство;
колониальный характер политики царского самодержавия, бесчинства его военной администрации на Кавказе как главный фактор начала широкомасштабного военного кровопролития;
характеристику освободительной борьбы горцев и ее идеологии - мюридизма как знамени сопротивления и защиты своего отечества;
Рамазан Абдулатипов "Знамение судьбы"
До своего пленения в 1859 году имам Шамиль оставался непреклонным противником Российской империи. Он до сих пор остается символом независимости Кавказа. О его роли спорят историки, а режиссеры снимают фильмы.
ШАМИЛЬ И КРЫМСКАЯ ВОЙНА
К середине 50-х годов XIX века имамат Шамиля уже прошел пик своего могущества и медленно, но неизбежно клонился к закату. Политика Шамиля в период Крымской войны содержала ряд весьма интересных и противоречивых действий.
Начало войны связано с активизацией военных действий имама. Один за другим следует ряд набегов на Баташ-Юрт, Новую Атагу, Гельдиген и Кахетию. Но с 1855 года картина меняется. Одним из ключевых факторов изменения позиции Шамиля стало то, что союзники не вникали в тонкости Кавказа, рассматривая регион только как сферу своего влияния.
Если в начале имам возлагал большие надежды на помощь Османской империи и Англии, то вскоре у самого Шамиля, не пожелавшего быть марионеткой в чужих руках, опустились руки. Сложилось своеобразное равновесие, больше похожее на перемирие, когда русские войска не предпринимали операций против горцев. В то же время и Шамиль отказался от набегов на русские крепости. Во всяком случае во время решающих событий под Карсом осенью 1855 года Шамиль бездействовал, развязав российскому наместнику на Кавказе Н. Н. Муравьеву руки.
Сам Муравьев так охарактеризовал позицию имама: "Шамиль имел к союзникам нового рода едва ли не большее еще отвращение, ибо он мог ожидать, что мнимые благодетели, хотя бы то были единоверные ему турки, потребуют от него покорности ".
В дальнейшем русские войска вплоть до появления на Кавказе Барятинского масштабных операций против имамата не предпринимали. Только после завершения Крымской войны в российских верхах будет поставлен вопрос о дальнейшей войне или мирном сосуществовании с признанием власти Шамиля на подконтрольной ему территории.
В конце концов победили сторонники Барятинского, выступавшего за военное решение вопроса.
Барятинский, благодаря своему личному влиянию на царя, не без труда добился сосредоточения на Кавказе огромных сил и средств, о которых ни Ермолов, ни Воронцов не могли даже мечтать. Численность войск была доведена до 200 тыс. человек, получавших новейшее по тем временам вооружение.
Избегая крупных рискованных операций, Барятинский медленно, но методично сжимал кольцо вокруг остававшихся под контролем Шамиля аулов, занимаю одну твердыню за другой. Последним оплотом Шамиля стал высокогорный аул Гуниб, взятый 25 августа 1859 года.
ПЛЕНЕНИЕ ШАМИЛЯ И МЕЖДУНАРОДНАЯ РЕАКЦИЯ
Пленение Шамиля и фактическое окончание боевых действий в Чечне и Дагестане вызвали немалый международный резонанс, а также напрямую отразилось на неподконтрольном Шамилю побережье Черного моря. Кавказская война , самая продолжительная война России в XIX веке, подходила к концу.
Европу беспокоила раздутая до невероятных размеров угроза проникновения России в страны Среднего Востока. Австрийский посол в Лондоне отозвался кратко: "Теперь дорога в Азию открыта (для России)". Ряд представителей британских деловых кругов даже указал королеве Виктории на измену Шамиля, "защищавшего доступ России к Азии ". Примечательно, что после 1859 года боевые действия на Северо-Восточном Кавказе пошли на спад, и, наоборот, на побережье Черного моря вспыхнули с новой силой, где помимо сопротивления горцев России пришлось столкнуться с особо жестким противодействием Англии и других европейских держав, активно разыгрывавших "кавказскую карту".
ШАМИЛЬ В КИНЕМАТОГРАФЕ
Образ Шамиля нашел отражение в художественной литературе, в солдатских песнях Кавказской войны, живописи. Не обойден он и кинематографом. Шамилю, при относительно небольшом количестве кинопроизведений по Кавказской войне, посвящены три исторических художественных фильма. Первый был снят на "Мосфильме" в 1992 году и, несмотря на отдельные огрехи является классическим историческим фильмом, задумывавшимся как часть трилогии об одной из центральных фигур Кавказской войны. Он охватывает период от гибели Кази-Муллы в 1834 году и до и установления имамата Шамиля.
Снятое 17 лет спустя на киностудии "Дагестан" продолжение "Последний бой имама" по сути является не историческим фильмом, а полным абсурдом, начиная изображением исторических деятелей и до элементарных батальных сцен. Короткая лента повторяет сюжет предыдущего фильма на новый лад, касаясь лишь гибели Кази-Муллы, а личность Шамиля скрывается за полосой не связанных с ним событий и явлений.
Последняя попытка показать образ Шамиля также была сделана на киностудии "Дагестан", в 2012 году. Фильм "Последняя битва" выглядит не столь абсурдным, как предыдущий, наделен элементами компьютерной графики, но вновь оказался слабым с исторической точки зрения и посвящен падению в 1859 году последнего оплота Шамиля - аула Гуниб. Шамиль также является героем итальяно-французского фильма "The Cossacks", снятого в 1960 году. Роль Шамиля исполняет британский актер Эдмонд Пьюдом.
Имам Шамиль - известный предводитель кавказских горцев, который вел активную деятельность во второй четверти XIX века. В 1834 году его официально признали имамом Северо-Кавказского имамата, которое считалось теократическим государством. Располагалось оно на территории современных Чечни и западной части Дагестана. Считается национальным героем народов Северного Кавказа.
Происхождение Шамиля
Имам Шамиль по происхождению авариец. Его отец был кузнецом, а мать дочерью аварского бека. Он появился на свет в 1797 году в небольшом селении Гимры на территории современного западного Дагестана. Назвали его Али в честь деда.
В маленьком возрасте будущий имам Шамиль был очень болезненным ребенком. Поэтому родители, чтобы защитить его от напастей, решили дать ему еще одно имя - Шамиль, что в дословном переводе означает "Услышанный богом". Так звали брата его матери.
Детство героя
Случайно это произошло или нет, но, получив новое имя, Шамиль вскоре поправился, начал поражать всех окружающих своим здоровьем, силой и энергией.
В детстве он при этом был очень живым и резвым ребенком, часто попадался на шалостях, но редко какие-то из них были нацелены на вред кому-нибудь. Про Шамиля часто говорили, что внешне он отличался очень угрюмой наружностью, сильной волей, небывалой любознательностью, властолюбием и весьма гордым нравом.
Был очень спортивным ребенком, увлекался гимнастикой, например, мало кто мог его догнать на бегу. Многие отмечали его силу и отвагу. Поэтому понятны его увлечения фехтованием, пристрастие к холодному оружию, особенно к популярным на Кавказе шашкам и кинжалам. В подростковом возрасте он настолько закалил свой организм, что в любую погоду, даже зимой, появлялся с открытой грудью и босиком. Такая цитата имама Шамиля хорошо его характеризует:
Боишься - не говори, сказал - не бойся.
Его первым наставником считается друг детства Адиль-Мухаммад, который родился в городке Гимры. На протяжении многих лет они были неразлучны. К 20 годам Шамиль окончил курсы логики, грамматики, арабского языка, риторики, законоведения и даже высшей философии. Его образованию позавидовали многие его современники.
Увлечение "священной войной"
Проповеди, которые читал Гази-Мухаммад, в конце концов, увлекли и будущего имама Шамиля. Он оторвался от книг, из которых черпал знания, увлекся мюридизмом, который в то время начал быстро распространяться. Название этого учения происходило от слова "мюрид", которое в дословном переводе означает "ищущий путь к спасению". В обрядах и учениях мюридизм при этом мало чем отличался от классического ислама.
В 1832 году Шамиль принимал участие в Кавказской войне, что стало вполне ожидаемым в связи с его увлечениями. Вместе с Гази-Мухаммадом он оказался в осажденном русскими войсками селении Гимры. Операцией руководил генерал Вельяминов. Герой нашей статьи был тяжело ранен, но все же сумел пробиться сквозь осаждающих. При этом Гази-Мухаммад, который первым бросился в атаку, поведя за собой войска, был убит. Цитаты имама Шамиля воспроизводятся до сих пор многими его фанатами и последователями. Например, это, одно из первых сражений в своей карьере, он описал так:
Кази-Магомед сказал Шамилю: «Здесь нас всех перебьют, и мы погибнем, не сделав вреда неверным, лучше выйдем и умрем, пробиваясь». С этими словами он, надвинув на глаза папаху, бросился из дверей. Только что он выбежал из башни, как солдат ударил его в затылок камнем. Кази-Магомед упал и тут же был заколот штыками. Шамиль, видя, что против дверей стояли два солдата с прицеленными ружьями, в одно мгновение прыгнул из дверей и очутился сзади обоих. Солдаты тотчас повернулись к нему, но Шамиль изрубил их. Третий солдат побежал от него, но он догнал и убил его. В это время четвертый солдат воткнул ему в грудь штык, так что конец вошел ему в спину. Шамиль схватив правою рукою дуло ружья, левою изрубил солдата (он был левша), выдернул штык и, зажав рану, начал рубить в обе стороны, но никого не убил, потому что солдаты от него отбегали, пораженные его отвагой, а стрелять боялись, чтобы не ранить своих, окружавших Шамиля.
Тело убитого имама было перевезено в Тарки, чтобы избежать новых возмущений (это места в районе современной Махачкалы). Территория контролировалась русскими войсками. Шамиль сумел встретиться со своей сестрой, предположительно из-за этого он так взволновался, что вскрылась свежая рана. Некоторые из окружающих посчитали его при смерти, поэтому новым имамом его выбирать не стали. На это место был назначен его сподвижник по имени Гамзат-бек Гоцатлинский.
Через два года в ходе Кавказской войны горцам удалось одержать несколько знаковых побед. Например, был взят Хунзах. Но уже в 1839 году их постигло тяжелое разгромное поражение при Ахульго. Шамиль после этого покинул Дагестан, он был вынужден срочно перебираться в Чечню, где некоторое время жил в селении Гуш-Корт.
Съезд чеченского народа
В 1840 году Шамиль принимает участие в съезде чеченского народа. Для этого он прибывает в Урус-Марта, куда его приглашает Иса Гендаргеноевский. Там предварительно проходит съезд чеченских военачальников.
А уже на следующий день на съезде чеченского народа его выбирают имамом Чечни и Дагестана. В краткой биографии имама Шамиля этот факт обязательно упоминается, являясь одним из ключевых. Будущий герой кавказского народа становится третьим имамом. Своей главной задачей он ставит объединение горцев, при этом продолжает вести борьбу против российских войск, которые, как правило, превосходят дагестанцев и чеченцев количественно, да и вооружение с обмундированием у них более качественное.
От предыдущего имама Дагестана Шамиль отличается военным талантом, неторопливостью и расчетливостью, у него проявляются организаторские способности, а также настойчивость, выдержка, умение выбирать момент для удара.
Своей харизмой ему удавалось поднимать и воодушевлять горцев на борьбу, в то же время принуждая подчиняться своей власти, которая распространялась на внутренние дела практически всех подвластных общин. Последний момент был особенно непривычен для дагестанцев и чеченцев, воспринимался он не просто, но Шамиль с ним справлялся.
Власть Шамиля
Одно из главных достижений в биографии имама Шамиля заключается в том, что ему удалось объединить под своей властью практически все общества западного Дагестана и Чечни. Он опирался на учение ислама, повествующее о "священной войне" против неверных, которых называли газавате. Сюда же он включал требования бороться за независимость, объединяя разрозненные по всем районам общины горцев.
В биографии имама Шамиля не раз отмечалось, что для достижения своей конечной цели он стремился упразднить учреждения и обычаи, многие из которых были основаны на вековых обычаях, называемых в тех местах адатом.
Еще одна заслуга имама Шамиля, в краткой биографии, которая есть в этой статье, это подчеркивается особо, это подчинение и общественной, и частной жизни горцев шариату. То есть в их обиход вошли исламские предписания, основанные на священных текстах Корана, а также исламских предписаниях, применяемых в мусульманском судопроизводстве. Имя Шамиля напрямую ассоциировалось у горцев со "временем шариата", а когда его не стало, стали говорить, что произошло "падение шариата".
Система управления горцами
Рассказывая о биографии имама Шамиля, нужно сделать акцент на том, как он организовал систему управления. Все подчинялось ему через военно-административную систему, которая была основана на стране, разделенной на округа. При этом каждый из них непосредственно управлялся наибом, который имел право принимать ключевые решения.
Для осуществления правосудия в каждом из районов был кади, назначаемый муфтием. При этом самим наибам строго запрещалось решать любые дела по шариату, это было ведомство, исключительно подведомственное кади или муфтию.
Каждые четыре наибства объединялись в мюриды. Правда, в последнее десятилетие своего правления Шамиль был вынужден отказаться от такой системы. Причиной тому стали начавшиеся распри между амирами джамаата и наибами. Помощникам наибов часто поручали самые важные и ответственные дела, ведь именно они считались преданными "священной войне" и очень мужественными людьми.
Их общее число было окончательно не установлено, но в то же время 120 из них обязательно подчинялись так называемому сотнику, входили в почетную страду самого Шамиля. И днем, и ночью находились при нем, сопровождая во всех поездках и на всех встречах.
Все должностные лица без исключения беспрекословно подчинялись имаму, любое ослушание или проступки были чреваты строгими выговорами. Они могли даже закончиться арестами, разжалованиями, телесными наказаниями плетьми. От этого избавлялись только наибы и мюриды.
В управлении, выстроенном имамом Шамилем, в биографии этого героя кавказского народа это описано, военную службу были обязаны нести все мужчины, способные носить оружие. При этом они делились на отряды до 10 и 100 человек. Соответственно, они были под руководством десятских и сотников, которые, в свою очередь, напрямую подчинялись уже наибам.
В самом конце своего правления Шамиль несколько изменил систему управления армией. Появились полки, насчитывавшие тысячу человек. Они уже делились на более мелкие отряды.
Артиллерия Шамиля
Среди персональной охраны Шамиля были польские кавалеристы, которые раньше воевали на стороне русской армии. У горцев была своя артиллерия, которой руководил, как правило, польский офицер.
Некоторые селения, которые сильнее остальных пострадали от вторжения и обстрелов русских войск, избавлялись от воинской повинности. Это было исключение. Взамен они были обязаны поставлять селитру, серу, соль и другие необходимые составляющие для ведения успешных боевых действий.
При этом максимальная численность войска Шамиля в отдельные времена достигала 30 000 человек. К 1842 году у горцев появилась постоянная артиллерия, которая была составлена из брошенных или трофейных пушек, принадлежавших ранее русским войскам. За счет этого во время Кавказской войны имам Шамиль стал добиваться успехов и даже определенного перевеса.
К тому же часть пушек производилась на собственном заводе, расположенном в Ведено. Там были отлиты, как минимум, 50 орудий. Правда, из них оказались годными не более 25%. Порох для артиллерии горцев изготовлялся также на территориях, подконтрольных Шамилю. Это было все то же Ведено, а также Гунибе и Укцукуле.
Финансовое состояние войск
Война имама Шамиля велась с переменным успехом во многом из-за перебоев в финансировании, оно было непостоянным. Случайные доходы формировались из трофеев, а постоянные из так называемого зяката. Это установленный шариатом сбор одной десятой доли доходов с овец, хлеба и денег всех жителей. Также существовала хараджа. Это подать, которая собиралась с горных пастбищ и с некоторых особенно отдаленных селений. Такую же подать они когда-то платили монгольским ханам.
В основном, казна имамата пополнялась за счет чеченских земель, которые были весьма плодородными. Но существовала и система набегов, которая также значительно пополняла бюджет. Из добытых трофеев было необходимо отдавать одну пятую часть Шамилю.
Плен
В истории имама Шамиля переломным стал момент, когда он оказался в плену у русских войск. В 1840-х годах он одержал несколько крупных побед, но в следующее десятилетие его движение пошло на спад.
К тому времени Россия вступила в Крымскую войну. Турция и западная антирусская коалиция призывали его выступить его совместно против России, рассчитывая, что он сможет ударить в тыл русской армии. Однако Шамиль не желал присоединения имамата к Османской империи. В итоге во время Крымской войны он занял выжидательную позицию.
После заключения мирного договора в Париже русская армия сконцентрировала свои силы на Кавказской войне. Войска возглавили Барятинский и Муравьев, которые начали активно наступать на имамат. В 1859 году была взята резиденция Шамиля, располагавшаяся в Ведено. А уже к лету практически полностью задавлены последние очаги сопротивления. Сам Шамиль скрывался в Гунибе, но в конце августа его настигли и там, предводитель горцев был вынужден сдаться в плен. Правда, на этом Кавказская война не закончилась, продолжаясь еще около пяти лет.
Шамиля привезли в Москву, где он встретился с императрицей Марией Александровной и Александром II. После этого его определили для жизни в Калуге, куда и переехала его семья. В 1861 году он снова встречается с императором, просит отпустить его в хадж, мусульманское паломничество, но получает категорический отказ, так как живет под надзором.
В результате в 1866 году предводитель горцев вместе с сыновьями присягнул на верность России, вскоре его даже пригласили на свадьбу к цесаревичу Александру. На этом торжестве он увиделся с императором в третий раз в своей жизни. В 1869 году его даже сделали особым указом потомственным дворянином, жизнь Шамиля в России окончательно устроилась.
В 1868 году, когда ему исполнился уже 71 год, император, зная о неважном состоянии здоровья горца, разрешил ему вместо Калуги жить в Киеве, куда тот незамедлительно и переехал.
На следующий год он, наконец, получил желанное разрешение для паломничества в Мекку, куда и отправился вместе с семьей. Сначала они прибыли в Стамбул, а затем отправились на корабле по Суэцкому каналу. В ноябре добрались до Мекки. В 1870 году он прибыл в Медину, где и скончался через несколько дней имам Шамиль. Годы жизни кавказского горца 1797 - 1871.
Похоронили его на кладбище под названием аль-Баки, расположенном в самой Медине.
Личная жизнь
Всего было пять жен у имама Шамиля. Самая первая носила имя Патимат. Она была матерью сразу трех его сыновей. Это Гази-Мухаммад, Джамалудин и Мухаммад-Шапи. В 1845 году ее не стало. Еще раньше погибла вторая жена Шамиля по имени Джавгарат. Это случилось в 1839 году, когда русские войска пытались штурмом взять Ахульго.
Третья жена военачальника родилась в 1829 году и была на 32 года младше своего мужа. Она была дочерью шейха Джамалуддина, который был близким соратником имама и его фактическим наставником. Она родила от героя нашей статьи сына Мухаммада-Камиля и двух дочерей по имени Баху-Месед и Наджабат. Несмотря на такую разницу в возрасте, она умерла в один год со своим мужем.
На 5 лет его пережила четвертая жена Шуайнат, которая была армянкой, от рождения носившей имя Анны Ивановны Улухановой. Ее взял в плен в Моздоке один из наибов Шамиля. Через шесть лет после пленения она вышла замуж за предводителя горцев, родила ему 5 дочерей и 2 сыновей. Правда, практически все они умерли в младенчестве, только девочка Сапият дожила до 16 лет.
Наконец, пятой женой была Аминам. Их брак был непродолжительным, а детей в нем не было.
